Север.


…Бригантина на причале была полуразрушена. Ее мачты валялись внизу, на разбитом ударами волн и времени пречале. Когда-то это был полный сил и радости корабль, при взгляде на который хотелось мечтать о дальних странах и морях, путешествие по которым сделает тебя сильным и мудрым. Тогда мне было восемнадцать, и каждый шаг, каждый вздох незнакомым северным воздухом приносил радость. А бригантина была олицетворением мечты, без которой не бывает настоящей юности. Теперь она умерла – эта бригантина. А мечта?
…Я брел по набережной ранним утром, смотрел на Двину, на ее темные волны, удивляясь, на сколько она уже той реки, что осталась в воспоминаниях пятнадцатилетней давности. Двина не стала уже. Просто за эти годы я вырос. И земля стала казаться меньше.
Меня окликнули. Я остановился и обернулся. Меня догнал маленький человек, извинился и попросил семь рублей, пятдесят три копейки. Я порылся в карманах костюма и не нашел денег. Вспомнил, что не брал их на открытие. На мне все еще была белая рубашка со стоячим воротничком для бабочки и черный костюм. Бабочка давно лежала в кармане – я снял ее, как только начался банкет и стало жарко.
- Извини, друг, - сказал я.
Человечек тоже извинился и быстро исчез в кустах.
…Я похож на этого маленького человека. Я почти всегда знаю, что мне нужно, с точностью до копейки. Я стараюсь об этом не думать, бросаюсь из стороны в сторону, разбрасываюсь. Но в голове моей уже подсчитано, сколько мне не хватает для радости, которая, наверное, все-таки не продается, но все равно чего-то стоит. Кстати, не так дорого, чтобы не думать о ней постоянно. Моя жизнь – это человек в черном костюме, идущий сейчас по набережной. С одного банкета на другой. От одной шумной компании к другой. Хотя, конечно, немного надо поспать. У него нет с собой денег, потому что по дороге с одного праздника на другой он не заехал в гостиницу, чтобы переодеться в джинсы и свитер, и захватить бумажник. И, следовательно, моя жизнь и я не находим сейчас точки пересечения, мы расходимся в разные стороны. Она и я…
…Все, что случилось за эти годы, имело смысл. Особенно, то, на что я впопыхах или по неопытности, или из-за близорукости не обратил внимания. Теперь я понимаю - бригантины не умирают сами по себе. Они вообще не умирают. Для кого-то они срываются со своих постаментов и уходят к дальним морям и неведомым странам. И, может быть, сегодня после обеда, когда будет сиять солнце и я просплюсь и проснусь в своей гостинице, здесь, на набережной будет стоять красивый и сильный корабль, готовый к плаванию. Но пока я буду собираться, бриться, кокетничать с горничными, вместо завтрака выпивать в баре рюмку водки за новый фестивальный день, расшаркиваться с колегами внизу, в фойе, этот корабль уйдет. И люди, что пришли его проводить, разойдутся. Среди них будут те, кого я когда-то потерял или предал. Не со зла, конечно. По неопытности или в силу обстоятельств, о которых сам не догадывался. Возможно, среди них будет кто-то, как две капли воды похожий на меня. Но не я. А к моему приходу здесь снова водрузят прежнюю шхуну без мачты и с обшарпаными бортами… Кто знает, может, так будет происходить каждый день, до тех пор, пока…
…Утро. Холодный воздух Севера освежает лоб. Дышать легко и свободно. Белые ночи на исходе. Они туманны и легки, как все, что еще вчера, в Москве, вызывало грусть или тревогу. Моя жизнь взглянула на меня глазами случайного прохожего, которому нехватает на бутылку, чтобы начать день с радости. У каждого своя радость. Надо помогать ближнему. Особенно, если он – это и есть ты.